Одной из главных язв постсоветского, пореформенного сознания стала, конечно, совершенная утрата уважения к принимающим решения и берущим на себя ответственность. Наиболее явная её форма - гнусная дегероизация военного мифа, при которой каждый человеческий порыв, выходящий за рамки вульгарного шкурничества, объяснялся запуганностью, идеологической зашоренностью, глупостью, психической неполноценностью - была, к счастью, достаточно быстро народом отторгнута, превратившись в кормления совершеннейших маргиналов. Но вот форма ползучая, состоящая в апологетике всех видов уклонизма, эскапизма, избегания ситуаций выбора, определенности, конкретики - прижилась и расцвела. Люди в массе своей искренне поверили в то, что пассивные наследуют Царствие не Небесное, так земное, что переживать катаклизмы лучше удается непричастным, безучастным, стоящим не над, но угнездившимся под схваткой, в щелочке, в трещинке, в норке - и что главной человеческой, мужской доблестью является умение организовать себе и своим такую норку, а также с максимальным комфортом её обставить. Впрочем, препятствий к проникновению выше при такой жизненной позиции народ до поры до времени не видел тоже: уклонизм казался ему единственным возможным способом выйти из жерновов истории безгрешным, чистеньким, ни кровью, ни потом, ни дерьмом не испачканным. Торжествовала подленькая философия потомков тех, что "штурмом брали города - Хива, Ташкент, Алма-Ата". original at DW
Одной из главных язв постсоветского, пореформенного сознания стала, конечно, совершенная утрата уважения к принимающим решения и берущим на себя ответственность. Наиболее явная её форма - гнусная дегероизация военного мифа, при которой каждый человеческий порыв, выходящий за рамки вульгарного шкурничества, объяснялся запуганностью, идеологической зашоренностью, глупостью, психической неполноценностью - была, к счастью, достаточно быстро народом отторгнута, превратившись в кормления совершеннейших маргиналов. Но вот форма ползучая, состоящая в апологетике всех видов уклонизма, эскапизма, избегания ситуаций выбора, определенности, конкретики - прижилась и расцвела. Люди в массе своей искренне поверили в то, что пассивные наследуют Царствие не Небесное, так земное, что переживать катаклизмы лучше удается непричастным, безучастным, стоящим не над, но угнездившимся под схваткой, в щелочке, в трещинке, в норке - и что главной человеческой, мужской доблестью является умение организовать себе и своим такую норку, а также с максимальным комфортом её обставить. Впрочем, препятствий к проникновению выше при такой жизненной позиции народ до поры до времени не видел тоже: уклонизм казался ему единственным возможным способом выйти из жерновов истории безгрешным, чистеньким, ни кровью, ни потом, ни дерьмом не испачканным. Торжествовала подленькая философия потомков тех, что "штурмом брали города - Хива, Ташкент, Алма-Ата". original at DW
-
(no subject)
замечательный простой и незамеченный прежде фильм: Black and White in Color (1977) . не мешает вспомнить историю первой мировой и ее результат, но…
-
(no subject)
все реже встречаются фильмы, при просмотре которых включается эмпатия. на nomadland - включилась сразу (да, актриса никогда не снималась в плохих…
-
(no subject)
уж и забыл, а напомнили: был в семье жены известный актер, один такой на всю москву (говорят, а интернетом теперь не проверишь). снялся в…
- Post a new comment
- 5 comments
- Post a new comment
- 5 comments
